Маленькая Греция

В византийский и трапезундский период территория Понта стала крупным христианским центром, были построены церкви и открыты мо­настыри (св. Евгения Трапезундского, св. Софии Трапезундской, монастыри св. Иоанна в Имере и Вазелое и др.). Трапезундские митрополиты бо­рются за независимость, но лишь добиваются права рукополагаться в Трапезунде, в присутствии священника из Константинополя.

После вхождения территории Понта в со­став Османской империи (XV в.) понтийские гре­ки испытывали процесс исламизации, который имел характер как вынужденного (мусульмане не облагались налогом — "харадж"), так и добро­вольного перехода в ислам (идеологи туркофиль­ского течения в Византии: Критовул, Лука Нотар), например, в XVII в. население Офа вместе с мес­тным владыкой Александром принимает ислам.

Христианские церкви закрываются и в них начи­нают действовать мечети, так уже Эльвия Челеби (XVII в.) отмечал в Трабзоне мечети прежде быв­шие церквями (мечеть Средней крепости, мечеть айя София, мечеть Эрдугдо-бея и др.). В этот пе­риод Трабзонский эялет становится крупным му­сульманским центром: в Трабзоне находится одна из святынь мусульман — могила матери Селим-хана I; за Офом закрепилась репутация крупней­шей в империи богословской школы; Оф и Тонья остаются по сей день очагами компактного про­живания грекоязычных мусульман.

Периоды веротерпимости сменялись гоне­ниями на христиан. Султан Мехмед II Фатих (1451 —1481) даровал привилегии патриарху Геннадию Схоларию; в 1812 г. религиозные фанатики уби­ли патриарха Григория V и разрушили 16 хрис­тианских храмов; конец XIX в. — христиане по­лучили равные права с мусульманским населени­ем империи (подтверждено Берлинским тракта­том (1878)); в 1923 г. исламские фундаменталис­ты требуют закрытия в Константинополе патри­архии.

В Османской империи с XVIII века значи­тельная часть неофитов — понтийских греков, формально перейдя в ислам, продолжала сочетать в культовой практике черты ислама и христиан­ства (нестрогое соблюдение мусульманских пище­вых запретов, отказ от обрезания или симуляция этого обряда после смерти человека, использова­ние одновременно мусульманских и христианских имен, постройка подземных церквей, посвящен­ных христианским святым-мученикам, например св. Федору, отказ от захоронения на мусульманс­ком кладбище, отпевание покойника христианс­ким священником и чтение молитвы имамом или погребение без участия имама). Религиозный син­кретизм рассматривался официальным духовен­ством и верующими как тайное христианство (криптохристианство). Общины греков-криптох-ристиан (крифи — от греч. krifh "тайные", кром-ли — по названию села Кром, одного из центров криптохристиан, ставриоты — по названию села Ставри, возможно от греч. сгсосорск; 'крест') под­вергались преследованию со стороны османской администрации, согласно закона о смертной каз­ни за переход из ислама в другие религии (отме­нен в 1856 году).

Центрами криптохристиан являлись в гор­ной зоне сельские округи Кром (санджак Гюмеш-хане), Санта, Мачка (санджак Трабзон), на побережье села в окрестностях касабы Сюрмене (сан­джак Трабзон), окрестности города Герасун (сан­джак Трабзон).

В 1910 г. Министерство внутренних дел османской империи издало предписание местной администрации Трабзонского вилайета, согласно которой крифи признавались православными хри­стианами. В начале XX в. большинство криптох-ристиан официально перешло в православие.

В 1900 г. мужское население греков-хрис­тиан составляло 200 тыс. человек, грекоязычных мусульман — 100 тыс.; к 1914 г. криптохристиа-нами оставалось 43 тыс. человек (оценка Агдзи-диса).

О неустойчивой этноконфессиональной идентичности понтийских греков во второй поло­вине XIX в. свидетельствует наличие маргиналь­ных групп среди понтийцев, переселившихся в пределы Российской империи. По материалам Первой всеобщей переписи Российской империи 1897 г. в Кубанской области проживали грекого-ворящие-армяногригориане, 191 душа.

Во время проживания в Понте церковные приходы греков-христиан епархиально подчиня­лись Константинопольскому патриархату гречес­кой православной церкви. Понтийские греки, ко­торые в конце XIX — начале XX вв. проживали в Российской империи, являлись прихожанами епар­хий Русской православной церкви. В первые годы переселения епархиальная принадлежность пон­тийцев была неопределенной, что было вызвано отсутствием надлежащих документов у выходив­ших из Османской империи греческих священни­ков. В 1917 г. Центральный совет Понта добил­ся от Священного Синода церковной автономии приходов понтийских греков Карса и Ахталии, которая просуществовала до полного выселения греков из этих районов в 1919 г.

Сейчас понтийские греки, проживающие в Грузии, считаются прихожанами Автокефальной грузинской православной церкви, в греческих приходах Сухумо-Абхазской епархии до грузино-абхазского конфликта богослужение велось час­тично на греческом языке. Религиозные органи­зации Греции активизировали свою миссионерс­кую деятельность в Абхазии после конфликта, под их опеку перешел Ново-Афонский монастырь, церковь апостола Симона Канонита. На террито­рии Российской Федерации понтийские греки по­сещают церкви приходов Московской патриархии Русской православной церкви.

Для бытового вероисповедания понтийских греков характерно почитание православных свя­тых (св. Георгия, св. Ильи, св. Пантелимона, св. Варвары, св. Николая, Богородицы). При прове­дении обрядов посвященных святым или другим церковным праздникам (Успение Богородицы) понтийцы практикуют отвергаемое православием ритуальное жертвоприношение — "гурпан" (кур-бан), в жертву приносят баранов, бычков, пету­хов.