Воспоминания британского офицера о битве за Грецию
«По пути в Пирей я сильно страдал от морской болезни, размышляя над тем, что смерть в просторах греческих морей станет не лучшим венцом моей только что начавшейся военной карьеры. Но та неожиданная теплота, которую мы встретили в Греции, помогла мне в одночасье забыть о перенесенных во время пути сложностях. В Афинах нас встречали как героев, как будто мы уже одержали победу».
Военная кампания в Греции обернулась бесславным трехнедельным отступлением, в результате которого не все добрались до Пелопоннеса и были эвакуированы. Во многом это было связано со слишком поспешными и непродуманными действиями британских союзников. Солдаты, направленные в Грецию из британской базы в Александрии, почти не имели военного опыта и были обучены воевать исключительно в условиях пустыни.
Найджел Клайв был в числе тех немногих, кому повезло:
«Именно там, на греческом берегу, – вспоминает британский офицер, – в ожидании эвакуации, я осознал, как сильно мне повезло избежать гибели и взятия в плен. Из 26 солдат под моим командованием двое были убиты во время авиаобстрела и десять оказались в немецком плену. Еще я вспомнил, как жители Афин бросали цветы на наши отступающие танки с криками «Победа, победа!» и «Когда вы вернетесь?». За все это время я не услышал ни единой враждебной реплики, несмотря на то, что мы так и не смогли отразить вторжение немцев. Да, экспедиционные силы сделали все от них зависящее, но гордиться было нечем. Тогда мы еще не знали, что благодаря нашей борьбе в Греции Гитлер на пять недель отложил вторжение в Советский Союз.
Когда я поднялся на борт корабля, моих сил хватило только на то, чтобы рухнуть на ближайшую койку и ждать, когда наше судно прибудет на Крит для продолжения борьбы. Но мне вновь улыбнулась удача: из-за авианалета наш корабль получил повреждения и был направлен на ремонт в Александрию. Там я получил увольнительный билет и первым делом сжег изорванную рубашку, в которой проходил более трех недель, и целый час просидел в ванне, что мне тогда показалось неслыханной роскошью. А еще я молился, что когда-нибудь мне посчастливится вернуться в освобожденную Грецию. Тогда я, конечно, не догадывался, что моя молитва будет услышана».