ФИЛЭЛЛИНИЗМ
Создано 30.04.2012 13:37 | Обновлено 30.04.2012 13:37 | 
| 
| Просмотров: 4539
| | Просмотров: 4539
Зa Грецию, друзья! на помощь к ней! вперед!
Довольно пролил крови мученик-народ:
Кровь палачей пускай польется!
Туда! скорей туда! отмстить! освободить!...
Где каска? где мой меч? нам надобно спешить.
Седлать коня!... Как сердце бьется!...
(Виктор Гюго: «Энтузиазм»)
В Средние века филэллинами называли всех тех, кто восхищался античностью. Но позднее, с наступлением Возрождения, - той эпохи, когда основой искусства стал повышенный интерес к человеку и его проблемам, понятие филэллинизма получило более широкую трактовку. Распространение наук о человеке и классических исследований, идей Просвещения и гуманизма, либеральной мысли в сочетании с философией романтизма подготовили благодатную почву для распространения и переходу к практической деятельности движения филэллинов.
Явление филэллинизма, окончательно оформившееся в первые десятилетия 19 в., с наибольшей полнотой выразилось после начала борьбы греков за ликвидацию османского ига, за национальную независимость. На данном этапе филэллинизм – это уже не просто восхищение и преклонение перед античным миром или романтическая героизация греческой тематики. Это общий протест самых разных людей против репрессивных режимов, за право народов на самоопределение, национальный суверенитет, свободу, независимость от всех видов тирании и угнетения.
Оставаясь преимущественно европейским движением, филэллинизм распространился и на другие континенты (например, организации филэллинов действовали в Северной Америке). Главными его центрами стали страны Центральной и Западной Европы, такие как Англия, Франция, Германия Италия, и, конечно, Россия. Филэллинизм приобретал самые разные формы: это и экономическая помощь (отправка денег, оружия и снаряжения), и моральная поддержка в прессе и через художественные средства (поэзию, театр, изобразительное искусство и т.д.), и личное участие в борьбе, а в некоторых случаях - самопожертвование.
Хотя в научных исследованиях нет точных данных об общей численности добровольцев, по некоторым оценкам их было около тысячи двухсот. В большинстве своем это были немцы, прибывшие на греческую землю в первые два года освободительной борьбы. За ними последовали французы и итальянцы. Весьма представительным было участие поляков, швейцарцев, британцев и американцев.
Первые клубы филэллинов появились в августе 1821 г. в швейцарской городе Берне и немецком Штутгарте. Деятельность разрозненных организаций удалось скоординировать в декабре 1822 г., когда в Цюрихе был создан центральный комитет по главе с университетским профессором Иоганном Генрихом Бреми. Но в 1825 г., с созданием комитета в Женеве, его деятельность отошла на второй план. Говоря о филэллинском движении тех лет, особо следует отметить вклад швейцарского банкира Жана Габриеля Эйнарда (1775-1863), который стал главным инициатором создания филэллинских организаций в Женеве и Париже.
Во Франции и в Англии создание аналогичных комитетов затянулось до 1823 г. Первая французская организация филэллинов, осуществлявшая благотворительную деятельность, в основном, путем сбора пожертвований, была создана в лоне Общества христианской морали. Ее участниками стали такие известные французы, как Ларошфуко-Лианкур, де Брольи, де Ластерье, де Лаборд, банкир Делассер и де Ремусат, а также Адамантиос Кораис, Афанасиос Вогоридис, Димитриос Фотилас, Михаил Схинас и другие достойные греки. Движение филэллинов оформилось в 1825 г., когда был создан Парижский комитет, Благотворительное общество в помощь грекам и Марсельский комитет. Несмотря на сложную расстановку сил, вызванную тесными связями между Францией и Египтом, репрессий в отношении филэллинов не последовало. Напротив, Греция нашла поддержку французского парламента в лице Франсуа Рене де Шатобриана. Со временем Парижский комитет возглавил и стал осуществлять общую координацию филэллинского движения в остальных городах Франции, Германии, Швейцарии, Нидерландов и Швеции. В 1825 г. офицер наполеоновской армии Карл Фавье взял на себя координацию отправки в Грецию новой волны добровольцев, в том числе итальянских карбонариев и французских бонапартистов, к которым он сам относился.
В Англии поддержка греческого движения была весьма умеренной, в особенности в первые годы, когда английское правительство относилось к нему враждебно. Расправа османов над греками острова Хиос в 1822 г. глубоко повлияла на общественное мнение и способствовала распространению филэллинских настроений. Руководителями и основоположниками Греческого комитета в Лондоне стали Джон Боуринг, друг и последователь учения Джереми Бентама, и Эдвард Блэкер. Большинство членов комитета пришли из рядов английской оппозиции. Комитет развернул широкомасштабную деятельность и стал добиваться выделения английского займа греческому правительству.
Движение филэллинизма, поддержка или даже участие филэллинов в греческой национально-освободительной войне началось с самых первых дней Греческой революции и продолжалось еще в течение нескольких лет после ее победы. В России ближайшими сподвижниками предводителя революции Александра Ипсиланти, действовавшего в Кишиневе (современная Молдова), стали антимонархически настроенные офицеры-декабристы, а именно, генералы Пущин и Орлов, которые согласились обеспечить сформированному им войску военное укрытие. Однако вездесущие агенты Миттерниха выявили эти приготовления, и свободолюбивые офицеры вынуждены были провести реорганизацию. Движение декабристов увенчалось созданием революционной организации и ее руководитель, поэт и филэллин Кондратий Рылеев, взойдет на царский эшафот со стихами Байрона в кармане.
В Кишиневе Ипсиланти также встретится со знаменитым русским поэтом Александром Пушкиным, который восславит греческую революцию в начальной ее стадии:
Страна героев и богов
Расторгла рабские вериги
При пеньи пламенных стихов
Тиртея, Байрона и Риги.
(Пушкин «Восстань, о Греция, восстань!»)
Это войско пополнили тысячи балканских жителей, увидевшие в революционном призыве Ипсиланти возможность для осуществления собственной мечты о национальной независимости. Помимо албанцев, болгар, сербов, черногорцев и молдаван, на призыв откликнулись избежавшие ареста члены «Филики Этерии» и небольшое число революционеров из более отдаленных стран, которым после поражения повстанческой армии при Драгацани удалось перебраться в Россию: Франческо Саволи из Испании, французский матрос Жан Плосье, итальянец Иосиф Спелди, неаполитанец Анджело Пинатело и выходец из Пруссии Фридрих Генц. Сербы и болгары вошли в состав полков Георгаки Олимпиу и Иоанниса Фармакиса, которые продолжили сопротивление вплоть до битвы за монастырь Секу, а также войска Афанасиоса Карпенисиотиса, в котором сражался болгарский арматол Анджей Воевода с верными ему поликарами.
В первые два года войны главным портом, откуда отплывали в Грецию группы добровольцев, стал Марсель. Однако первая отправка добровольцев была осуществлена в июне 1821 г., когда из Триеста отчалил добровольческий отряд во главе с опытным офицером французской армии, филэллином Балестрой, а также началась экспедиция Дмитрия Ипсиланти. Вторая группа филэллинов в сопровождении греческих студентов в июне 1821 г. отплыла из Марселя. Корабль «Барон Строганов», на котором они отправились в Грецию, был специально отправлен с острова Идра на средства Александроса Маврокордатоса. Среди них был и французский офицер Максим Рибо, прославившийся своей дальнейшей деятельностью на благо Греции. В августе 1821 г. по инициативе богатого шотландского офицера Томаса Гордона из Марселя в сторону Греции отчалил еще один корабль, наполненный оружием и боеприпасами. В этой экспедиции его сопровождали секретарь Джеймс Робертсон, молодой офицер военно-морского флота У.Х. Хамфри и польский врач Куцовский. Также Гордон организовал переезд восьмерых греков и нескольких французских филэллинов, среди которых были Оливер Вотье и Морис Перса, которые впоследствии написали воспоминания о своем путешествии в Грецию.
Здесь необходимо заметить, что прибытие в Грецию вооруженных сил филэллинов не всеми и далеко не всегда воспринималось положительно: для многих это было неприемлемо. Зачастую иностранцы сталкивались с весьма скептическим отношением и настороженностью, в особенности со стороны местных политиков военных кругов, которые были вовлечены во внутренние споры, конфликты и столкновения. Кроме того, жестокость греческих воинов (например, при взятии города Триполица) нередко вызывала в иностранцах чувства ужаса и разочарованности, и многие из них покинули Грецию. Но это, конечно, не могло затушить общего энтузиазма в отношении освободительной борьбы, и в Грецию направлялись все новые волны филэллинов.
Так, прославившийся на всю Грецию корсиканец Валест принял предложение критян возглавить борьбу на этом острове и вместе с несколькими офицерами отправился на Крит, где встретил героическую смерть, защищая греческое дело. После его гибели командование этим регулярным войском взял на себе офицер Сорелла, выходец из Пьемонта.
Суровая греческая реальность, однако, не оказала негативного влияния на филэллинское движение, охватившее всю Европу. И в сторону Марселя направлялись все новые и новые люди, для которых были характерны любовь к свободе, оптимизм и энтузиазм, сочетавшиеся с изрядным авантюризмом. Новые добровольческие экспедиции, финансируемые за счет средств филэллинских организаций Швейцарии и Германии, приходили на место предыдущих. В 1822 г. среди добровольцев особенно много было немцев. Бок о бок с офицерами самоотверженно служили греческому делу ученые, служащие, купцы, студенты и даже школьники. Для лучшей координации добровольческих миссий (в период с октября 1821 по конец 1822 гг. из Марселя их направилось 9) комитеты посчитали необходимым назначить ответственного лидера. В конце концов, в январе 1822 г. на этот пост выбран вюртембергский генерал Норман Эренфельс. Возглавив четвертую миссию, он в феврале 1822 г. достиг Наварина, где вместе с другими добровольцами без особого труда отражал турецкие атаки. В июле 1822 г. он примет участие в легендарном сражении у села Пета, которое для добровольцев-филэллинов окончилось катастрофой. Из ста человек, составлявших Полк филэллинов, только 30 пережили эту бойню. 34 немца, 12 итальянцев, 9 поляков, 6 французов, 3 швейцарца, 1 голландец, 1 венгр и 1 мамелюк нашли смерть в бою, сражаясь за греческое дело. Норман отделался легким ранением в грудь, чтобы спустя несколько месяцев встретить свою смерть в Миссолонги.
Другой морской офицер, Фрэнк Абни Гастингс вначале встретивший весьма настороженное к себе отношение со стороны греков (Гастингса даже приняли за шпиона, и ему с трудом удалось завоевать доверие главнокомандующего Маврокордатоса), активно проявил свою искреннюю приверженность идее национального освобождения греческого народа. Гастингс, также как и Гордон несколькими месяцами ранее, принял решение отправиться в Грецию, находясь во Франции. Вместе с ним на о. Идра в апреле 1822 г. приехал Джордж Джарвис, сын американского консула в Гамбурге. Гастингс оказал щедрую поддержку освободительной борьбе из личных средств и своими прекрасными навыками мореплавания способствовал более эффективной борьбе с врагом. В мае 1822 г. Гастингс, Джарвис и еще несколько добровольцев, среди которых был французский морской офицер Журден, погрузились на судно братьев Томпази «Фемистокл». Вместе с морской эскадрой Мьяулиса они участвовали в операциях против турецкого флота в Северной акватории Эгейского моря, а затем и в морской блокаде Нафплиона. И на суше, и на море, Гастингс и Джарвис будут последовательно действовать во благо Греции вплоть до 1828 г., когда они отдали свои жизни в борьбе за ее освобождение.
Катастрофа на о. Хиос 1822 г. пробудила новую волну филэллинизма в Западной Европе, включая Англию, которая всегда с большой осторожностью относилась к греческому делу, что было связано с политикой строгого нейтралитета, затруднявшей активное участие британцев в прогреческом движении. Участие лорда Байрона оказало всестороннюю поддержку английскому комитету филэллинов, действовавшему в Лондоне. И хотя в самой Англии личность Байрона имела неоднозначную репутацию, особенно в религиозных кругах, всемирная известность поэта благотворно сказалась как на международном движении филэллинов, так и на сражавшихся за свою независимость греках. Байрон приехал в Миссолонги в декабре 1823 г. в качестве представителя греческого комитета в Лондоне, привезя с собой две небольшие пушки, несколько коробок с лекарственными средствами и денежные средства, как наличные, так и в виде чеков. В феврале 1824 г. последовал приезд в Грецию Уильяма Перри, главы миссии английского комитета филэллинов. Являясь специалистом по созданию взрывчатых смесей, Перри прибыл в сопровождении 8 других технических специалистов и с необходимым оборудованием для налаживания производства оружия и боеприпасов. Помимо оружия, среди присланных из Англии реквизитов были лекарства, типографские станки и учебные материалы – книги и музыкальные инструменты, – которые, по задумке членов комитета, должны были способствовать возрождению греческого народа
Прибытие Байрона в Грецию, его практическое участие в греческом деле и смерть в Миссолонги (7 апреля 1824 г.) ознаменовали начало новой эпохи в развитии филэллинизма. Для нее характерны, с одной стороны, повышенное внимание общественного мнения за рубежом, с другой стороны, признание того факта, что греческая проблема является острым политическим вопросом, который официальные правительства Великих держав не могут больше игнорировать. Помимо той деятельности, которую развернули английские члены Греческого комитета в Лондоне на греческой земле, переговоров о предоставлении займа, приезда греческих представителей в Лондон и активного общения между английскими филэллинами и греческой администрацией, с 1824 г. можно говорить еще об одной тенденции: центр организованного движения филэллинов переместился в Великобританию.
Вокруг Байрона в Миссолонги стали собираться те филэллины, которые сопровождали его на пути в Грецию или приехали туда, вдохновлялись его примером. На фоне общего снижения численности иностранных добровольцев среди прибывших в Грецию филэллинов все более заметным становится участие британцев. Среди них были такие известные личности, как Финли, Трелони и врач Милингев, который впоследствии перешел в противоборствующий лагерь.
В 1825 г. происходит новый всплеск организованной деятельности филэллинов. К этому времени относится создание новых комитетов в Европе, среди которых особенно отличились Парижский (Societe philanthropique en faveur des Grecs) и Женевский комитеты, основанные соответственно в феврале и сентябре 1825 г.
Среди добровольцев, к тому времени ставших уже ветеранами, необходимо упомянуть Максима Рибо, вернувшегося в Грецию в качестве командира военной части четвертой французской миссии. Полученный им ранее опыт пригодился для правильной подготовки молодых добровольцев. Вот на чем он акцентирует внимание в своем донесении в Парижский комитет (19 июля 1826 г.): «Я особенно старался разубедить их в тех наивных надеждах, которые они питали, объяснить глупость их амбиций и опасность взаимного соперничества, показать, какому риску они себя подвергают и с какими лишениями им придется столкнуться…».
В те же годы в поисках пристанища в Грецию направились французские бонапартисты, изгнанные из Испании. Руководство и лидерство над этими скитальцами со временем взял на себя Карлос Фавьер, деятельный офицер бонапартистской армии. Фавьер ненадолго посетил Грецию в 1824 г., чтобы понять перспективы основания здесь сельскохозяйственных и промышленных колоний для себя и своих коллег. Но когда он сюда вернулся в мае 1825 г., условия кардинально изменились из-за наступления Ибрагима-паши на Пелопоннес. Греческая администрация для организации регулярной армии обратилась за помощью к опытному в военном деле французскому офицеру. 30 июля 1825 г. Фавьер был назначен командиром и ответственным за воинскую подготовку всего регулярного корпуса, во главе которого он принял самое активное участие во многих операциях против врага.
Среди всех деятелей европейского филэллинского движения особо выделяется фигура швейцарского банкира Эйнарда. Эйнард, известный своими навыками организатора, высокими человеческим качествам, присущей ему настойчивостью и неутомимой деятельностью, выразившейся в многократных путешествиях и частых контактах с монархами и правителями европейских стран, был главным вдохновителем и координатором европейского филэллинизма, особенно с 1825 г., когда он стал инициатором создания Парижского и Женевского комитетов филэллинов. Являясь основоположником обоих комитетов, Эйнард не только взял на себя роль связующего звена между Парижем и Женевой, но и зачастую дистанционно определял политику и руководил деятельностью этих обществ. Эйнард считал, что результативность его действий в значительной степени зависит от своевременного получения точной информации. С этой целью им была организована эффективная информационная сеть и с помощью интенсивной переписки он регулярно общался со всеми видными деятелями того времени. Помимо титанических усилий по снабжению провиантом защитников осажденного города Миссолонги (в апреле 1826 г. он сам отправился в итальянский порт Анкону, чтобы лично проконтролировать отгрузку продовольствия) и выкупу пленных после взятия этого города-героя, контроля над надлежащим расходованием займов и своевременным завершением строительства греческих кораблей, заказанных в Англии и Америке, и созданием военных подразделений из швейцарских наемников, Эйнард проявил практический интерес к образованию греческих детей, совершенствованию сельского хозяйства и т.д. Все вышеперечисленное, а также его постоянная готовность жертвовать свои личные средства, свидетельствует об особом месте Эйнарда в истории филэллинизма.
В заключении можно сказать, что истоки филэллинизма коренились в преклонении перед классической Грецией, которая была основоположницей великой цивилизации и дала импульс развитию европейского мира в Эпоху Возрождения и Просвещения. Но затем филэллинизм проявил себя как восхищение перед достижениями греческой революции 1821 г., и негодование по поводу турецких зверств, особенно в отношении гражданских лиц, которые имели место в 1821 г. в Константинополе, в 1822 г. на Хиосе и т. д. Кроме того, либерализм, в идеологическом плане противостоявший Священном Союзу и его методам и выступавший на стороне всех тех, кто отстаивал свою свободу, изменил саму сущность филэллинизма, который принял форму, с одной стороны, практической деятельности по поддержке сражающихся греков, с другой стороны, бегства из тех стран, где народы угнетались реакционными режимами. Наиболее значительным вклад филэллинизма в греческое дело был в двух областях – в экономической помощи сражающимся и в мобилизации европейского общественного мнения, что в конечном счете увенчалось предоставлением Греции дипломатической поддержки.
Составитель материала: Теодора Янници, к.и.н.
Источники: «История Греческой Нации» и материал с Интернета.
Перевод: Ю.Д. Квашнин
Довольно пролил крови мученик-народ:
Кровь палачей пускай польется!
Туда! скорей туда! отмстить! освободить!...
Где каска? где мой меч? нам надобно спешить.
Седлать коня!... Как сердце бьется!...
(Виктор Гюго: «Энтузиазм»)
В Средние века филэллинами называли всех тех, кто восхищался античностью. Но позднее, с наступлением Возрождения, - той эпохи, когда основой искусства стал повышенный интерес к человеку и его проблемам, понятие филэллинизма получило более широкую трактовку. Распространение наук о человеке и классических исследований, идей Просвещения и гуманизма, либеральной мысли в сочетании с философией романтизма подготовили благодатную почву для распространения и переходу к практической деятельности движения филэллинов.
Явление филэллинизма, окончательно оформившееся в первые десятилетия 19 в., с наибольшей полнотой выразилось после начала борьбы греков за ликвидацию османского ига, за национальную независимость. На данном этапе филэллинизм – это уже не просто восхищение и преклонение перед античным миром или романтическая героизация греческой тематики. Это общий протест самых разных людей против репрессивных режимов, за право народов на самоопределение, национальный суверенитет, свободу, независимость от всех видов тирании и угнетения.
Оставаясь преимущественно европейским движением, филэллинизм распространился и на другие континенты (например, организации филэллинов действовали в Северной Америке). Главными его центрами стали страны Центральной и Западной Европы, такие как Англия, Франция, Германия Италия, и, конечно, Россия. Филэллинизм приобретал самые разные формы: это и экономическая помощь (отправка денег, оружия и снаряжения), и моральная поддержка в прессе и через художественные средства (поэзию, театр, изобразительное искусство и т.д.), и личное участие в борьбе, а в некоторых случаях - самопожертвование.
Хотя в научных исследованиях нет точных данных об общей численности добровольцев, по некоторым оценкам их было около тысячи двухсот. В большинстве своем это были немцы, прибывшие на греческую землю в первые два года освободительной борьбы. За ними последовали французы и итальянцы. Весьма представительным было участие поляков, швейцарцев, британцев и американцев.
Первые клубы филэллинов появились в августе 1821 г. в швейцарской городе Берне и немецком Штутгарте. Деятельность разрозненных организаций удалось скоординировать в декабре 1822 г., когда в Цюрихе был создан центральный комитет по главе с университетским профессором Иоганном Генрихом Бреми. Но в 1825 г., с созданием комитета в Женеве, его деятельность отошла на второй план. Говоря о филэллинском движении тех лет, особо следует отметить вклад швейцарского банкира Жана Габриеля Эйнарда (1775-1863), который стал главным инициатором создания филэллинских организаций в Женеве и Париже.
Во Франции и в Англии создание аналогичных комитетов затянулось до 1823 г. Первая французская организация филэллинов, осуществлявшая благотворительную деятельность, в основном, путем сбора пожертвований, была создана в лоне Общества христианской морали. Ее участниками стали такие известные французы, как Ларошфуко-Лианкур, де Брольи, де Ластерье, де Лаборд, банкир Делассер и де Ремусат, а также Адамантиос Кораис, Афанасиос Вогоридис, Димитриос Фотилас, Михаил Схинас и другие достойные греки. Движение филэллинов оформилось в 1825 г., когда был создан Парижский комитет, Благотворительное общество в помощь грекам и Марсельский комитет. Несмотря на сложную расстановку сил, вызванную тесными связями между Францией и Египтом, репрессий в отношении филэллинов не последовало. Напротив, Греция нашла поддержку французского парламента в лице Франсуа Рене де Шатобриана. Со временем Парижский комитет возглавил и стал осуществлять общую координацию филэллинского движения в остальных городах Франции, Германии, Швейцарии, Нидерландов и Швеции. В 1825 г. офицер наполеоновской армии Карл Фавье взял на себя координацию отправки в Грецию новой волны добровольцев, в том числе итальянских карбонариев и французских бонапартистов, к которым он сам относился.
В Англии поддержка греческого движения была весьма умеренной, в особенности в первые годы, когда английское правительство относилось к нему враждебно. Расправа османов над греками острова Хиос в 1822 г. глубоко повлияла на общественное мнение и способствовала распространению филэллинских настроений. Руководителями и основоположниками Греческого комитета в Лондоне стали Джон Боуринг, друг и последователь учения Джереми Бентама, и Эдвард Блэкер. Большинство членов комитета пришли из рядов английской оппозиции. Комитет развернул широкомасштабную деятельность и стал добиваться выделения английского займа греческому правительству.
Движение филэллинизма, поддержка или даже участие филэллинов в греческой национально-освободительной войне началось с самых первых дней Греческой революции и продолжалось еще в течение нескольких лет после ее победы. В России ближайшими сподвижниками предводителя революции Александра Ипсиланти, действовавшего в Кишиневе (современная Молдова), стали антимонархически настроенные офицеры-декабристы, а именно, генералы Пущин и Орлов, которые согласились обеспечить сформированному им войску военное укрытие. Однако вездесущие агенты Миттерниха выявили эти приготовления, и свободолюбивые офицеры вынуждены были провести реорганизацию. Движение декабристов увенчалось созданием революционной организации и ее руководитель, поэт и филэллин Кондратий Рылеев, взойдет на царский эшафот со стихами Байрона в кармане.
В Кишиневе Ипсиланти также встретится со знаменитым русским поэтом Александром Пушкиным, который восславит греческую революцию в начальной ее стадии:
Страна героев и богов
Расторгла рабские вериги
При пеньи пламенных стихов
Тиртея, Байрона и Риги.
(Пушкин «Восстань, о Греция, восстань!»)
Это войско пополнили тысячи балканских жителей, увидевшие в революционном призыве Ипсиланти возможность для осуществления собственной мечты о национальной независимости. Помимо албанцев, болгар, сербов, черногорцев и молдаван, на призыв откликнулись избежавшие ареста члены «Филики Этерии» и небольшое число революционеров из более отдаленных стран, которым после поражения повстанческой армии при Драгацани удалось перебраться в Россию: Франческо Саволи из Испании, французский матрос Жан Плосье, итальянец Иосиф Спелди, неаполитанец Анджело Пинатело и выходец из Пруссии Фридрих Генц. Сербы и болгары вошли в состав полков Георгаки Олимпиу и Иоанниса Фармакиса, которые продолжили сопротивление вплоть до битвы за монастырь Секу, а также войска Афанасиоса Карпенисиотиса, в котором сражался болгарский арматол Анджей Воевода с верными ему поликарами.
В первые два года войны главным портом, откуда отплывали в Грецию группы добровольцев, стал Марсель. Однако первая отправка добровольцев была осуществлена в июне 1821 г., когда из Триеста отчалил добровольческий отряд во главе с опытным офицером французской армии, филэллином Балестрой, а также началась экспедиция Дмитрия Ипсиланти. Вторая группа филэллинов в сопровождении греческих студентов в июне 1821 г. отплыла из Марселя. Корабль «Барон Строганов», на котором они отправились в Грецию, был специально отправлен с острова Идра на средства Александроса Маврокордатоса. Среди них был и французский офицер Максим Рибо, прославившийся своей дальнейшей деятельностью на благо Греции. В августе 1821 г. по инициативе богатого шотландского офицера Томаса Гордона из Марселя в сторону Греции отчалил еще один корабль, наполненный оружием и боеприпасами. В этой экспедиции его сопровождали секретарь Джеймс Робертсон, молодой офицер военно-морского флота У.Х. Хамфри и польский врач Куцовский. Также Гордон организовал переезд восьмерых греков и нескольких французских филэллинов, среди которых были Оливер Вотье и Морис Перса, которые впоследствии написали воспоминания о своем путешествии в Грецию.
Здесь необходимо заметить, что прибытие в Грецию вооруженных сил филэллинов не всеми и далеко не всегда воспринималось положительно: для многих это было неприемлемо. Зачастую иностранцы сталкивались с весьма скептическим отношением и настороженностью, в особенности со стороны местных политиков военных кругов, которые были вовлечены во внутренние споры, конфликты и столкновения. Кроме того, жестокость греческих воинов (например, при взятии города Триполица) нередко вызывала в иностранцах чувства ужаса и разочарованности, и многие из них покинули Грецию. Но это, конечно, не могло затушить общего энтузиазма в отношении освободительной борьбы, и в Грецию направлялись все новые волны филэллинов.
Так, прославившийся на всю Грецию корсиканец Валест принял предложение критян возглавить борьбу на этом острове и вместе с несколькими офицерами отправился на Крит, где встретил героическую смерть, защищая греческое дело. После его гибели командование этим регулярным войском взял на себе офицер Сорелла, выходец из Пьемонта.
Суровая греческая реальность, однако, не оказала негативного влияния на филэллинское движение, охватившее всю Европу. И в сторону Марселя направлялись все новые и новые люди, для которых были характерны любовь к свободе, оптимизм и энтузиазм, сочетавшиеся с изрядным авантюризмом. Новые добровольческие экспедиции, финансируемые за счет средств филэллинских организаций Швейцарии и Германии, приходили на место предыдущих. В 1822 г. среди добровольцев особенно много было немцев. Бок о бок с офицерами самоотверженно служили греческому делу ученые, служащие, купцы, студенты и даже школьники. Для лучшей координации добровольческих миссий (в период с октября 1821 по конец 1822 гг. из Марселя их направилось 9) комитеты посчитали необходимым назначить ответственного лидера. В конце концов, в январе 1822 г. на этот пост выбран вюртембергский генерал Норман Эренфельс. Возглавив четвертую миссию, он в феврале 1822 г. достиг Наварина, где вместе с другими добровольцами без особого труда отражал турецкие атаки. В июле 1822 г. он примет участие в легендарном сражении у села Пета, которое для добровольцев-филэллинов окончилось катастрофой. Из ста человек, составлявших Полк филэллинов, только 30 пережили эту бойню. 34 немца, 12 итальянцев, 9 поляков, 6 французов, 3 швейцарца, 1 голландец, 1 венгр и 1 мамелюк нашли смерть в бою, сражаясь за греческое дело. Норман отделался легким ранением в грудь, чтобы спустя несколько месяцев встретить свою смерть в Миссолонги.
Другой морской офицер, Фрэнк Абни Гастингс вначале встретивший весьма настороженное к себе отношение со стороны греков (Гастингса даже приняли за шпиона, и ему с трудом удалось завоевать доверие главнокомандующего Маврокордатоса), активно проявил свою искреннюю приверженность идее национального освобождения греческого народа. Гастингс, также как и Гордон несколькими месяцами ранее, принял решение отправиться в Грецию, находясь во Франции. Вместе с ним на о. Идра в апреле 1822 г. приехал Джордж Джарвис, сын американского консула в Гамбурге. Гастингс оказал щедрую поддержку освободительной борьбе из личных средств и своими прекрасными навыками мореплавания способствовал более эффективной борьбе с врагом. В мае 1822 г. Гастингс, Джарвис и еще несколько добровольцев, среди которых был французский морской офицер Журден, погрузились на судно братьев Томпази «Фемистокл». Вместе с морской эскадрой Мьяулиса они участвовали в операциях против турецкого флота в Северной акватории Эгейского моря, а затем и в морской блокаде Нафплиона. И на суше, и на море, Гастингс и Джарвис будут последовательно действовать во благо Греции вплоть до 1828 г., когда они отдали свои жизни в борьбе за ее освобождение.
Катастрофа на о. Хиос 1822 г. пробудила новую волну филэллинизма в Западной Европе, включая Англию, которая всегда с большой осторожностью относилась к греческому делу, что было связано с политикой строгого нейтралитета, затруднявшей активное участие британцев в прогреческом движении. Участие лорда Байрона оказало всестороннюю поддержку английскому комитету филэллинов, действовавшему в Лондоне. И хотя в самой Англии личность Байрона имела неоднозначную репутацию, особенно в религиозных кругах, всемирная известность поэта благотворно сказалась как на международном движении филэллинов, так и на сражавшихся за свою независимость греках. Байрон приехал в Миссолонги в декабре 1823 г. в качестве представителя греческого комитета в Лондоне, привезя с собой две небольшие пушки, несколько коробок с лекарственными средствами и денежные средства, как наличные, так и в виде чеков. В феврале 1824 г. последовал приезд в Грецию Уильяма Перри, главы миссии английского комитета филэллинов. Являясь специалистом по созданию взрывчатых смесей, Перри прибыл в сопровождении 8 других технических специалистов и с необходимым оборудованием для налаживания производства оружия и боеприпасов. Помимо оружия, среди присланных из Англии реквизитов были лекарства, типографские станки и учебные материалы – книги и музыкальные инструменты, – которые, по задумке членов комитета, должны были способствовать возрождению греческого народа
Прибытие Байрона в Грецию, его практическое участие в греческом деле и смерть в Миссолонги (7 апреля 1824 г.) ознаменовали начало новой эпохи в развитии филэллинизма. Для нее характерны, с одной стороны, повышенное внимание общественного мнения за рубежом, с другой стороны, признание того факта, что греческая проблема является острым политическим вопросом, который официальные правительства Великих держав не могут больше игнорировать. Помимо той деятельности, которую развернули английские члены Греческого комитета в Лондоне на греческой земле, переговоров о предоставлении займа, приезда греческих представителей в Лондон и активного общения между английскими филэллинами и греческой администрацией, с 1824 г. можно говорить еще об одной тенденции: центр организованного движения филэллинов переместился в Великобританию.
Вокруг Байрона в Миссолонги стали собираться те филэллины, которые сопровождали его на пути в Грецию или приехали туда, вдохновлялись его примером. На фоне общего снижения численности иностранных добровольцев среди прибывших в Грецию филэллинов все более заметным становится участие британцев. Среди них были такие известные личности, как Финли, Трелони и врач Милингев, который впоследствии перешел в противоборствующий лагерь.
В 1825 г. происходит новый всплеск организованной деятельности филэллинов. К этому времени относится создание новых комитетов в Европе, среди которых особенно отличились Парижский (Societe philanthropique en faveur des Grecs) и Женевский комитеты, основанные соответственно в феврале и сентябре 1825 г.
Среди добровольцев, к тому времени ставших уже ветеранами, необходимо упомянуть Максима Рибо, вернувшегося в Грецию в качестве командира военной части четвертой французской миссии. Полученный им ранее опыт пригодился для правильной подготовки молодых добровольцев. Вот на чем он акцентирует внимание в своем донесении в Парижский комитет (19 июля 1826 г.): «Я особенно старался разубедить их в тех наивных надеждах, которые они питали, объяснить глупость их амбиций и опасность взаимного соперничества, показать, какому риску они себя подвергают и с какими лишениями им придется столкнуться…».
В те же годы в поисках пристанища в Грецию направились французские бонапартисты, изгнанные из Испании. Руководство и лидерство над этими скитальцами со временем взял на себя Карлос Фавьер, деятельный офицер бонапартистской армии. Фавьер ненадолго посетил Грецию в 1824 г., чтобы понять перспективы основания здесь сельскохозяйственных и промышленных колоний для себя и своих коллег. Но когда он сюда вернулся в мае 1825 г., условия кардинально изменились из-за наступления Ибрагима-паши на Пелопоннес. Греческая администрация для организации регулярной армии обратилась за помощью к опытному в военном деле французскому офицеру. 30 июля 1825 г. Фавьер был назначен командиром и ответственным за воинскую подготовку всего регулярного корпуса, во главе которого он принял самое активное участие во многих операциях против врага.
Среди всех деятелей европейского филэллинского движения особо выделяется фигура швейцарского банкира Эйнарда. Эйнард, известный своими навыками организатора, высокими человеческим качествам, присущей ему настойчивостью и неутомимой деятельностью, выразившейся в многократных путешествиях и частых контактах с монархами и правителями европейских стран, был главным вдохновителем и координатором европейского филэллинизма, особенно с 1825 г., когда он стал инициатором создания Парижского и Женевского комитетов филэллинов. Являясь основоположником обоих комитетов, Эйнард не только взял на себя роль связующего звена между Парижем и Женевой, но и зачастую дистанционно определял политику и руководил деятельностью этих обществ. Эйнард считал, что результативность его действий в значительной степени зависит от своевременного получения точной информации. С этой целью им была организована эффективная информационная сеть и с помощью интенсивной переписки он регулярно общался со всеми видными деятелями того времени. Помимо титанических усилий по снабжению провиантом защитников осажденного города Миссолонги (в апреле 1826 г. он сам отправился в итальянский порт Анкону, чтобы лично проконтролировать отгрузку продовольствия) и выкупу пленных после взятия этого города-героя, контроля над надлежащим расходованием займов и своевременным завершением строительства греческих кораблей, заказанных в Англии и Америке, и созданием военных подразделений из швейцарских наемников, Эйнард проявил практический интерес к образованию греческих детей, совершенствованию сельского хозяйства и т.д. Все вышеперечисленное, а также его постоянная готовность жертвовать свои личные средства, свидетельствует об особом месте Эйнарда в истории филэллинизма.
В заключении можно сказать, что истоки филэллинизма коренились в преклонении перед классической Грецией, которая была основоположницей великой цивилизации и дала импульс развитию европейского мира в Эпоху Возрождения и Просвещения. Но затем филэллинизм проявил себя как восхищение перед достижениями греческой революции 1821 г., и негодование по поводу турецких зверств, особенно в отношении гражданских лиц, которые имели место в 1821 г. в Константинополе, в 1822 г. на Хиосе и т. д. Кроме того, либерализм, в идеологическом плане противостоявший Священном Союзу и его методам и выступавший на стороне всех тех, кто отстаивал свою свободу, изменил саму сущность филэллинизма, который принял форму, с одной стороны, практической деятельности по поддержке сражающихся греков, с другой стороны, бегства из тех стран, где народы угнетались реакционными режимами. Наиболее значительным вклад филэллинизма в греческое дело был в двух областях – в экономической помощи сражающимся и в мобилизации европейского общественного мнения, что в конечном счете увенчалось предоставлением Греции дипломатической поддержки.
Составитель материала: Теодора Янници, к.и.н.
Источники: «История Греческой Нации» и материал с Интернета.
Перевод: Ю.Д. Квашнин
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи